Эссе сценариста Дардано Саккетти о работе с мастерами джалло

31.10.2020
Бава — гений, Ардженто — визионер, а Фульчи — ремесленник: сценарист Дардано Саккетти о работе с тремя мастерами итальянского хоррора.

В самом начале 1960-х мир увидел «Маску Сатаны»: дебютная картина Марио Бавы возвестила о появлении итальянской традиции фильмов ужасов. Режиссеры с Апеннинского полуострова, опираясь на богатую визуальную культуру своей страны, брали зрителя не столько крепким сюжетом, сколько красотой и атмосферой. Эти достоинства и стали визитной карточкой лучших итальянских хорроров. Сценаристом едва ли не доброй половины из них выступил Дардано Саккетти, поделившийся воспоминаниями о работе с тремя главными мэтрами жанра. За его плечами — нежно любимые Квентином Тарантино* (и посетителями позднесоветских видеосалонов) «Демоны» и «Пожиратели плоти», культовые «Город живых мертвецов», «Апокалипсис каннибалов», «Дом на краю кладбища» и другие шедевры из категории guilty pleasure.

Дардано Саккетти

Troika

Больше всего я восхищаюсь Марио Бавой. Его отличала тонкая интуиция, наблюдательность, чувство иронии и склонность к импровизации. Он умел находить наиболее простые (и дешевые) способы для реализации своих знаменитых спецэффектов. Я работал с ним над двумя фильмами — «Кровавым заливом» и «Шоком». Кроме того, мы вместе разрабатывали масштабный научно-фантастический проект «Аномалия», продюсировать который собирался Роджер Корман (у меня сохранилось его письмо с комментариями к моему сценарию). Фильм так и не увидел свет, поскольку Марио Бава умер за месяц до начала съемок. Мы часто обсуждали с ним разные идеи у него дома. Я, как прирожденный рассказчик, делился ими с ним — а он, в свою очередь, внимательно слушал, никогда не перебивая. Он уделял внимание деталям, немедленно цепляясь за идею, которая ему понравилось, а затем рассказывал, как ее реализовать. Раскадровку «ударных» сцен он всегда делал сам. После встреч с ним я чувствовал себя счастливым и набравшимся нового опыта: я чувствовал, как мои идеи превращаются в кино. У него я научился писать сценарии, так сказать, с точки зрения камеры, а не как литературное произведение. Он был прекрасным учителем и человеком.

slasher+6

Кровавый залив / Reazione a catena — Марио Бава, 1971

Что касается Дарио Ардженто... С ним я познакомился совершенно случайно. С ним хотел встретиться мой друг. Я узнал телефон Дарио, позвонил ему, и он пригласил нас к себе домой. Он был еще совсем молод (незадолго до этого родилась его первая дочь), полон энтузиазма, дружелюбия и оптимизма. Дарио сразу же предложил нам вместе поработать над несколькими кинопроектами. Его «Птица с хрустальным оперением» еще не вышла на экраны, и грандиозный успех, который выпал на долю Дарио, был еще впереди. Он предложил сделать что-то вроде «Беспечного ездока» по-итальянски. Это была история двух итальянцев, которые отправляются в путешествие автостопом из Рима в Испанию за мотоциклом Montesa. Пока этот сценарий был в работе, Дарио предложил еще одну идею. Детективная история разворачивалась в Южной Африке, в лагере палеонтологов, которые обнаружили пещеру, населенную австралопитеками... Но вскоре, по просьбе Гоффредо Ломбардо, продюсера Дарио, мы приступили к работе над сиквелом комедии «Когда у женщин были хвосты». А затем на экраны вышла «Птица с хрустальным оперением», которая стала хитом проката. Предыдущие идеи оказались отброшены в сторону: необходимо было как можно скорее сделать еще один джалло. Дарио взял отпуск, чтобы насладиться своим триумфом, и пока его не было, я написал семистраничный набросок того, что стало «Кошкой о девяти хвостах».

Постер фильма «Кошка о девяти хвостах» (Il gatto a nove code, 1971) Дарио Ардженто

Дарио материал понравился, он расширил его до тридцатистраничного тритмента, показал продюсерам... и тут мы с ним серьезно повздорили. Я ожидал, по крайней мере, что буду упомянут как соавтор драфта сценария. Дарио утверждал, что продюсер был против этого. Тогда-то между нами и пробежала черная кошка. Несколько лет спустя мы помирились — за это надо благодарить Ламберто Баву. Я помогал Ардженто в работе над «Преисподней», «Демонами» и «Собором». Затем мы поругались снова. После этого мы еще раз поработали вместе, над серией фильмов для итальянского телевидения. В последний раз Дарио и я сотрудничали после того, как он заявил, что спродюсирует фильм Лючио Фульчи. Мой тритмент ему не понравился, и с тех пор мы с ним не разговаривали**. При этом мы оба уважаем друг друга. Работать с Дарио было утомительно, у нас разный подход к делу. Я, к примеру, могу печатать по трое суток кряду, забыв обо всем. А Дарио с годами поменялся. Сомнений у него больше, чем идей, он не любит работать над структурой повествования, предпочитая ждать, пока придет вдохновение. Поэтому ему требуются месяцы, а то и годы, чтобы найти интересный сюжет. Но я всегда восхищался его творческим видением. Мой литературный материал Дарио использовал, чтобы выпускать своих демонов наружу.

C1eVQkxQTdMl

Пожиратели плоти / Zombi 2 — Лючио Фульчи, 1979

Лючио нравилось проводить бесконечные деловые встречи. Как режиссер он был где-то посередине между профессионалом и ремесленником. Что касается меня, то я присутствовал на единственной деловой встрече, которая касалась «Семи нот в темноте», и больше никогда. Он был «тяжел на подъем», медленно «въезжал» в сюжет и не спешил вмешиваться со своими правками. Работать с ним было не очень-то увлекательно, и, по правде сказать, у него я ничему не научился. Для Лючио я был кем-то вроде Ардженто, тем, кто фонтанирует безумными идеями, которые ему очень нравились. Конфликтные отношения у нас были на протяжении всей совместной карьеры. Он вел себя словно какой-нибудь начальник почты, что мне не нравилось, а ему, в свою очередь, претил мой анархический подход к работе и несоблюдение субординации. Зато наши фильмы были успешными. К счастью, у нас был посредник в лице продюсера. Я отправлял Фульчи сценарии через него, так что необходимость в личной встрече отпадала. Как правило, первый драфт его полностью устраивал. На съемках Лючио выкладывался по полной. Он отлично разбирался в съемочной технике, работал с прекрасной командой и был изобретателен. Именно он объяснил оператору, какой объектив выбрать для съемки знаменитой сцены с глазом в «Пожирателях плоти». Работа со мной помогла ему познакомиться со своей темной стороной. Режиссер комедий и мюзиклов открыл для себя свое бессознательное и познал зло, чтобы представить его на экране. Мы помирились и наконец-то стали друзьями за несколько месяцев до его смерти. Вместе мы изменили историю итальянского хоррора, сделав его отражением общества.


Примечания:

* Тарантино известен своей страстью к жанровому кино. Особую любовь режиссер питает к итальянским фильмам ужасов. Лючио Фульчи, одному из самых выдающихся деятелей этого направления, вынесена отдельная благодарность в титрах «Убить Билла». И хотя Фульчи наиболее известен как автор самых кровавых зомби-феерий в истории кино, внимание Тарантино привлекла его работа гораздо более тонкой выделки. «Семь нот в темноте» — эталонный образец итальянского хоррора, повествующий о женщине, которую терзают пророческие видения смерти ее близких. В начале 2000-х Тарантино анонсировал ремейк этого фильма со звездой «Джеки Браун» Бриджет Фондой (к слову, большой поклонницы Ардженто) в главной роли.

Вот как это комментирует Саккетти:

«Одна из крупнейших киностудий вышла со мной на связь по поводу приобретения прав на ремейк фильма. Кроме Тарантино, в качестве кандидатов на пост режиссера назывались имена Стивена Содерберга и Брайана Сингера. Намечалось интересное сотрудничество, но мы не смогли договориться из-за разногласий по финансовым вопросам. Они хотели на 2 года бесплатно заполучить в свое распоряжение сценарий, впоследствии заплатив мне 5 тысяч долларов за полные права на него. Я запросил ту же плату, которую потребовал бы любой американский сценарист, будь он на моем месте, но получил отказ».

** История с Ардженто и отвергнутым тритментом, говорит Саккетти:

«Мы посетили Фестиваль фантастических фильмов, проводившийся в кинотеатре «Барберини» в Риме. Как правило, на нас с Фульчи (да и на всех деятелей итальянского хоррора, кроме Ардженто) там всегда смотрели свысока. Но в этот раз случилось что-то странное. Фульчи уже чувствовал себя неважно; к тому моменту мы наконец-то подружились и поняли, что дороги друг другу. Посетители фестиваля встретили Фульчи громом аплодисментов. Они чествовали его больше, чем Ардженто. А Дарио был не только выдающимся режиссером-визионером, но и тем еще хитрецом. Он тут же объявил на всю аудиторию, что спродюсирует новый фильм Фульчи по сценарию Дардано Саккетти. Все были в полном восторге. Лючио очень удивился: он-то всегда считал (и, пожалуй, небезосновательно), что Дарио его терпеть не может. Он чуть не заплакал от счастья. На следующий день Фульчи объявил, что хочет снять ремейк «Мумии». За несколько дней я подготовил тритмент, который мы отправили Дарио в Лос-Анджелес. После этого он позвонил мне и заявил, что я должен стыдиться такой писанины, после чего уволил меня. Фульчи взялся за «Восковую маску», но, к сожалению, умер спустя несколько месяцев. Что любопытно, сюжет первой половины «Мумии», которую позднее сняли американцы, совпадает с содержанием моего тритмента. Прочитать его может каждый, кто пожелает. Что за чертовщина случилась в Лос-Анджелесе за три года до этого? Загадка».


Автор перевода — Руслан Ахметов, журналист, кинокритик, переводчик фильмов, монтажер, ведущий рубрики «Культовое кино» в OutCinema, специалист в области жанрового кинематографа.

Примечание переводчика:

Идея взять интервью у сценариста культовых итальянских хорроров пришла ко мне во время работы над переводом «Кошки о девяти хвостах». В ответ на просьбу дать несколько комментариев касательно его сотрудничества с мастерами ужасов, Дардано Саккетти прислал целое эссе под мрачным названием «Troika». Этот щедрый подарок ценителям культового кино дает возможность узнать, как жили и творили свои шедевры Марио Бава, Дарио Ардженто и Лючио Фульчи.

'