«Бульвар Сансет» — рецензия Роджера Иберта

Рецензия была опубликована 27 июня 1999 года

«Бульвар Сансет» Билли Уайлдера — портрет забытой звезды немого кино, которая живет в изгнании в гротескном особняке, бесконечно пересматривает свои старые фильмы и мечтает о возвращении на большие экраны. А еще это история любви, и именно любовь не дает фильму превратиться в музей восковых фигур или балаган. Глория Суонсон блистает в главной роли и выдает лучший перформанс в карьере, играя звезду немого кино Норму Десмонд с ее цепкими когтями, излишней театральностью и грандиозными иллюзиями. Уильям Холден с тактом подходит к сложной роли сценариста, вполовину моложе Десмонд и ставшего фактически ее добровольным заложником. Но роль, скрепляющая фильм, придающая ему эмоциональный резонанс и оттеняющая готическую пышность реализмом, досталась Эриху фон Штрогейму, который играет Макса, верного дворецкого Нормы.

Фильм режет по живому: столь многое в нем срисовано с натуры, что звезды немого кино, присутствовавшие на премьере, узнавали детали собственных жизней. Особенно эта связь с реальностью чувствуется в Максе фон Майерлинге, некогда великом режиссере, превратившемся в дворецкого женщины, актрисы его фильмов и бывшей жены. Параллели с жизнью Штрогейма очевидны: он снимал Суонсон в «Королеве Келли» (Queen Kelly, 1928), в его режиссерской карьере были такие шедевры немого кино, как «Алчность» (Greed, 1924) и «Веселая вдова» (The Merry Widow, 1925), но в звуковую эпоху он создал только два фильма, а затем вынужденно ограничивался ролями нацистских служак и пародиями на самого себя в фильмах других режиссеров.

В «Бульваре Сансет» Десмонд показывает Джо Гиллису, молодому сценаристу в исполнении Холдена, один из своих фильмов. Макс запускает проектор. На экране — сцена из «Королевы Келли». В этот момент Суонсон и Штрогейм буквально играют самих себя. Позднее, когда Джо переезжает в особняк Нормы, Макс показывает ему богато обставленную спальню и объясняет, что «это была комната мужа». Макс говорит о себе: он был первым из трех супругов Нормы и любил ее так сильно, что пожелал остаться подле нее хотя бы в роли слуги, подпитывая ее иллюзии, подделывая послания от поклонников и ревностно посвящая всего себя поддержанию ее величия.

Норму, одну из величайших ролей в истории кино, Суонсон играет на грани пародии. Она упивается театральными насмешками, жестами и позами, большую часть фильма удерживая Норму на краю безумия, чтобы переступить эту черту в конце. Нам трудно воспринимать ее всерьез. Тогда-то на сцене и появляется Макс. Он верит в нее, он посвятил свою жизнь поклонению ей — поэтому верим и мы. Его любовь убеждает нас, что в Норме должно быть что-то, достойное любви, и это, в свою очередь, помогает объяснить, почему Джо ее принимает.

Разумеется, Норма не старая карга. Ей всего 50, она моложе таких звезд, как Сьюзан Сарандон и Катрин Денев. В фильме есть сцена ритуала красоты Нормы: когда на ее лицо направлена лупа, мы буквально заворожены тем, насколько гладкая у нее кожа. Суонсон в реальной жизни была одержима здоровым образом жизни и избегала солнца, чтобы защитить кожу (актрисе было 53, когда она снималась в фильме), но смысл в том, что в «Бульваре Сансет» Норма постарела не внешне, а в душе: она настолько зациклена на моменте своего величия, что живет исключительно прошлым.

Билли Уайлдер и сценарист Чарльз Брэкетт, его постоянный соавтор, были знакомы с прототипами героев фильма. Удивительно же то, насколько далеко они зашли в реалистичности. Уайлдер использовал настоящие имена (Дэррил Занук, Тайрон Пауэр, Алан Лэдд). Он показал реальных людей (партнеры Нормы по игре в бридж, которых Гиллис безжалостно называет «восковыми фигурами», — звезды немого кино Бастер Китон, Анна К. Нилссон и Х.Б. Уорнер). Он опирался на подлинные факты (когда Норма посещает Сесила Б. ДеМилля на студии Paramount, режиссер снимает настоящий фильм «Самсон и Далила» и называет Норму «малышкой» (“little fellow”), как всегда называл Суонсон). Когда дворецкий Макс говорит Джо: «В те дни было три молодых многообещающих режиссера: Дэвид Уорк Гриффит, Сесил Б. ДеМилль и Макс фон Майерлинг», замените Майерлинга на Штрогейма — и получите реальное положение дел в Голливуде 1920-х годов и место Штрогейма в нем.

«Бульвар Сансет» остается лучшей из когда-либо созданных драм о кино, потому что он видит иллюзию насквозь, даже если Норме это так и не удается. Когда она впервые встречает бедного сценариста в своем особняке, между ними происходит ставший классическим диалог:

— Вы были такой великой...

— Я и осталась великой, это фильмы обмельчали.

Едва ли кто помнит следующую фразу Джо: «Я знал, что с ними что-то не так».

Сюжет дает Джо множество причин принять предложение Нормы о частной работе над сценарием. Он на мели и просрочил аренду, у него вот-вот отнимут машину, и он не хочет возвращаться к работе разносчиком газет в Дейтоне. А еще Джо не то чтобы сопротивляется идее стать содержанцем и любовником Нормы: он говорит, что не хочет от Нормы подарков, но принимает их — золотые портсигары, платиновые часы, костюмы, рубашки, туфли. Он якобы удивляется, когда в канун Нового Года она устраивает вечеринку только для них двоих, но ведь наверняка он знал с самого начала, что ей нужен не просто сценарист, но и молодой мужчина, который бы доказал, что она по-прежнему привлекательна.

Дело в том, что жизнь с Нормой не так уж плоха. Норма не скучная. Ее излишне театральные манеры и драматизм скорее забавны. В ней есть и очарование: например, когда она устраивает для Джо представление, где изображает купальщику из фильмов Макса Сеннета, а потом и Бродягу Чарли Чаплина. Джо хочет, чтобы его удерживали. Единственное, чего не хватает фильму, так это большей симпатии между Джо и Максом, у которых так много общего.

Конечно, не забудем и о Бетти, молодой сценаристке Paramount (Нэнси Олсон), которую Джо встречает в начале фильма. Она помолвлена, но, когда Джо периодически сбегает из особняка, чтобы писать вместе с Бетти сценарий, она влюбляется в него. Он увлекается ею, но отступает, отчасти потому что он не хочет, чтобы она узнала правду, но также и потому что ему нравится образ жизни с Нормой. И... возможно, потому что, как и Макс, он попал под ее чары? Его реплики остры и порой даже жестоки. (Когда Норма угрожает самоубийством, он отвечает: «О, очнись, Норма. Ты убьешь себя в пустом доме. Зрителей нет уже 20 лет».) Но есть в них и доля сочувствия. «Бедняжка, — говорит он, — она все еще гордо салютует на параде, который давно закончился».

Я много раз смотрел «Бульвар Сансет» и даже анализировал его в Университете Вирджинии. Во время последнего просмотра меня поразило его сходство с японской драмой 1964 года «Женщина в песках». Оба они рассказывают о мужчинах, попавших в ловушку дома, или логова, женщины, которая просто не выпускает их на волю. Они сопротивляются, ищут способы сбежать, но на каком-то бессознательном уровне они рады быть заключенными, и, возможно, даже получают от этого удовольствие. Обеим женщинам нужны мужчины, которые бы помогли сдержать неумолимое наступление песков; в случае Нормы — песков времени.

Из всех великих режиссеров Золотого Голливуда, кто снял больше фильмов, которые и по сей день выглядят свежо и увлекательно, чем Билли Уайлдер? Его фильмография поражает: «Двойная страховка» (Double Indemnity, 1944), «Туз в рукаве» (Ace in the Hole, 1951), «В джазе только девушки» (Some Like It Hot, 1959), «Квартира» (The Apartment, 1960), «Потерянный уикенд» (The Lost Weekend, 1945), «Лагерь для военнопленных №17» (Stalag 17, 1952), «Свидетель обвинения» (Witness for the Prosecution, 1957), «Сабрина» (Sabrina, 1954). И в карьере какого еще режиссера есть целых две величайших финальных реплики? В фильме «В джазе только девушки» это «Никто не идеален». А в «Бульваре Сансет» — «Больше ничего нет. Только мы, и камеры, и эти замечательные люди там, в темноте зала. Хорошо, мистер ДеМилль, я готова к крупному плану».

Оригинал текста: rogerebert.com

Перевод Александры Веселовой специально для «Иноекино»