«Возможно, единственный, кто сказал о человеческой природе столько же, сколько Достоевский и Камю»: режиссеры об Ингмаре Бергмане

Жан-Люк Годар

Кино — это не ремесло. Это искусство. Оно вовсе не означает командную работу. Ты всегда один: и на площадке, и перед чистым листом бумаги. Для Бергмана быть одному — значит задавать вопросы. А делать фильмы — это отвечать на них. Что может быть более романтичным?

Бергман, в сущности, — режиссер момента. Каждый его фильм рожден рефлексией героя над настоящим моментом и углубляет эту рефлексию смещением времени — почти как Пруст, но мощнее, как если бы Пруста умножить на Джойса и Руссо, — чтобы стать обширным, бесконечным размышлением о мгновении. Фильм Бергмана, если хотите, — это 1/24 секунды, превращенная и расширенная до полутора часов. Это мир, заключенный между двумя взмахами ресниц, печаль — между двумя ударами сердца, радость — между двумя хлопками ладоней.

Андрей Тарковский

Есть две основные категории режиссеров. Одна состоит из тех, кто стремится подражать миру, в котором они живут, другая из тех, кто стремится создать свой собственный мир. Вторая категория — это поэты от кино: Брессон, Дов;енко, Мидзогути, Бергман, Бунюэль и Куросава. Фильмы этих режиссеров трудно прокатывать: они отражают внутренние устремления, а это всегда противоречит вкусам публики. Но это не значит, что кинематографистам не хочется быть понятыми своими зрителями. Скорее то, что они сами пытаются уловить и понять чувства зрителей.

Мне интересен взгляд на мир только двух людей: первого зовут Брессон, второго — Бергман.

Ларс фон Триер

Я видел все его фильмы, он величайший источник вдохновения для меня.

Лукино Висконти

Не могу разделить ни его взгляд на мир, ни его навязчивые идеи. И в то же время он мне интересен. А его мир для меня загадочнее, чем даже у японских режиссеров.

Лука Гуаданьино

[о «Фанни и Александре»]

Ингмар Бергман — тот, кто исследовал природу человека в целом ряде шедевров. И тут чувствуется, что он потерян. Из маленьких деталей он собирает нечто большое. Для меня просмотр этого фильма был великим моментом, потому что я сказал себе: «Ингмар Бергман находится в поиске, вместо того, чтобы делать вид, будто у него готовы ответы. Он не стесняется этого. Его не смущает съемочная площадка. Она не мешает ему размышлять об интимном и хрупком».

Стэнли Кубрик

Его видение жизни тронуло меня гораздо глубже, чем любые другие фильмы. Я считаю, что он величайший режиссер, которого никто не может превзойти в плане создания настроения и атмосферы, в тонкости актерской игры, в избегании очевидного, в правдивости и совершенстве образов. И это не говоря о всех прочих технических вещах, связанных со съемками. С нетерпением жду каждый из его фильмов.

Фрэнсис Форд Коппола

Он — мой бессменный кумир, потому что воплощает в себе страсть, эмоции и теплоту.

Терри Гиллиам

[о «Седьмой печати»]

Мне очень нравятся миры, которые создает Бергман. Первый из его фильмов, что я увидел — «Седьмая печать». Все начинается со средневековой истории, но вскоре действие принимает неожиданный поворот. Ты оказываешься рядом с рыцарями, бьющимися верхом на конях, и всё кажется до ужаса правдоподобным и реалистичным. При этом характеры настолько правдивы, что внимание очень скоро переключается с действия на героев. И, конечно, визуальный ряд завораживает. Меня всегда волновали люди, способные создавать такие сильные зрительные образы. Бергман и его оператор Свен Нюквист феноменальны. Так я полюбил мир снов Бергмана. Когда я стал смотреть другие его фильмы, то поймал себя на мысли, что актеры у него — это реальные люди. В американском кино актер всегда выглядит как актер.

Кшиштоф Кесьлевский

Мне очень близко то, что Бергман говорит о жизни, что он говорит о любви. Более-менее мне близко и его отношение к миру, к мужчинам и женщинам, к тому, чем мы заняты в повседневности, забывая при этом о самом важном.

Этот человек — один из немногих режиссеров (возможно, единственный в мире), кто сказал о человеческой природе столько же, сколько Достоевский и Камю.

Энг Ли

Для меня режиссер Бергман — величайший актер. Его видение и кинематографическая мощь олицетворяет то, что французы называли auteur. Это есть и у Куросавы с Феллини, но Бергман для меня — номер один!

Сатьяджит Рай

Я продолжаю восхищаться Бергманом. Он поразителен.

Во время моего первого визита в Стокгольм я особенно стремился встретиться с Бергманом, поскольку был большим поклонником его творчества с тех пор, как увидел «Седьмую печать» в середине 1950-х годов. Сегодняшний Бергман совсем не похож на Бергмана тридцатилетней давности. Его стиль сжался до аскетизма камерной музыки. Но он по-прежнему способен справляться с масштабными темами — например, в «Фанни и Александре». На противоположном и более характерном полюсе лежат «Сцены из супружеской жизни», безжалостное исследование двух людей — мужа и жены, — захватывающее и исчерпывающее…

Мартин Скорсезе

Я бы выразился так: если вы жили в 50–60-е годы, были подростком и хотели снимать кино, вы не могли не подвергнуться влиянию Бергмана. Оно прорвалось бы даже сквозь сознательно выстроенные заслоны.

Пол Шредер

Без Ингмара Бергмана не было бы моих фильмов или сценария, например, к «Таксисту». Он оставил после себя величайшее наследие.

Федерико Феллини

Я глубоко восхищаюсь им и его работой, хотя и не видел все его фильмы. Прежде всего, он мастер своего дела. Во-вторых, он способен делать все таинственным, интригующим, ярким, а порой даже отталкивающим. Из-за этого он имеет право говорить о других людях и быть услышанным ими. Он как средневековый трубадур: может сидеть посреди комнаты и удерживать аудиторию, рассказывая истории, распевая песни, играя на гитаре, зачитывая стихи, показывая фокусы. Он обладает чарующей способностью притягивать внимание зрителя. Даже если вы не согласны со всем, что он говорит, вы наслаждаетесь тем, как он это делает, как видит мир. Он один из самых совершенных кинематографистов, что я видел.

Дэвид Линч

Я люблю Феллини. У него совершенно другое время, другой, итальянский, взгляд на жизнь. Его фильмы заставляют мечтать. Они такие волшебные, лиричные, удивительные, изобретательные. Этот парень уникален. Мне нравится и Бергман, но его кино другое. Разреженное. Разреженные сны.

Грета Гервиг

[о «Сценах из супружеской жизни»]

Долгое время я избегала фильмов Ингмара Бергмана. Вероятно, я просто думала, что они окажутся скучными или мне они не понравятся. Бывает такое, что блеск величия, особой важности или гениальности вокруг некоторых вещей, мешают приблизиться к ним.

Фильмы Бергмана очень психологичны, и при этом в них есть что-то очень театральное, ведь он был театральным режиссером. В его фильмах объединялось все то, что мне было интересно и что я считала важным.

Томас Винтерберг

[о «Фанни и Александре»]

«Фанни и Александр» — один из моих самых любимых фильмов. В «Торжестве» нам необходимо было сделать сцену с шумной цепочкой людей на вечеринке. Избежать при этом сходства с аналогичной сценой в «Фанни и Александр» невозможно, так что нам не оставалось ничего, кроме как капитулировать и почти буквально воспроизвести ее.

Вуди Аллен

Смерть — это ключевая для меня тема. Бергман сказал свое решающее слово в «Седьмой печати». Мне тоже всегда хотелось найти верную метафору, выражающую мое ощущение и видение этой темы. Но я так и не нашел ничего, что могло бы сравниться с бергмановской по силе воздействия. Не думаю, что это вообще возможно. Он нашел определяющее, драматическое решение этой темы. Лучшее, что я смог сделать в этом отношении, — «Тени и туман», но метафора Бергмана куда сильнее. Потому что точнее. Словом, она безупречна.

Гильермо дель Торо

[о «Фанни и Александре» и «Седьмой печати»]

Бергман как рассказчик воздействует на меня абсолютно гипнотически. Эти два фильма строятся как детские сказки, которые излагает невозможно старый и мудрый человек. «Фанни и Александр» – это Диккенс, Ганс Христиан Андерсен и Жан Кальвин в одном флаконе. Обе истории объединяет фантастическая образность и острое ощущение страха. Кроме того, меня всегда удивляло, что юмор и комедийные элементы «Седьмой печати» остаются незамеченными из-за сложившейся репутации фильма, как образца «серьезного» арт-кино.

Оливье Ассайас

Если нужно определить, где находится наследие Бергмана, я скажу: везде во французском кино.

Бонус: Ларс фон Триер возмущается, что Бергман не отвечал на его письма.

По материалам criterion.com, tvkinoradio.ru, cinemotionlab.com