Интервью с Г.Р. Гигером: Как создавался образ Чужого

Дэвид Хьюстон для журнала Starlog, №26, сентябрь 1979 года

Швейцарский художник-сюрреалист Г.Р. Гигер сидит на диване, обитом парчой, в номере «Шато Мармон», одного из самых готических старых отелей Лос-Анджелеса. Он одет в черное, но весьма скромно, без вычурности. Прошлой ночью «Чужой» вышел в прокат и получил хорошие отзывы. Очереди в кинотеатры уже длиной в квартал.

«Я очень рад», – говорит Гигер с довольной улыбкой. – «Было бы неприятно потратить полтора года своей жизни на проект, который того не стоит».

Гигер создал и воплотил на экране монстров «Чужого». Заброшенный инопланетный корабль и его разлагающиеся обитатели – также его работа, равно как и все инопланетные пейзажи. Участие Гигера в съемках фильма было утверждено сразу же после того, как режиссер фильма Ридли Скотт впервые увидел артбук «Некрономикон» во время визита на студию Fox. «Мне хватило лишь одного взгляда, чтобы понять, что это то, что нужно», – сказал Скотт. Он полетел в Цюрих, чтобы предложить Гигеру участие в проекте. (см. интервью со Скоттом)

Несложно догадаться, почему Некрономикон так зацепил режиссера. Иллюстрации были восхитительно, чувственно ужасающими. Выполненные в стиле фотореализма, они изображали прекрасных женщин, пожираемых червями или пронзенных насквозь дьявольским рогом, пейзажи, похожие на витки кишечника, детали механизмов, которые в лучах тусклого лунного света напоминали очертания человеческих гениталий, полусъеденные крысиные тушки и леденящих кровь мифических демонов. Цвет и текстура стен могли бы быть похожи на переплетения проводов, не будь они сделаны из костей и сухожилий, залитых каким-то удивительными прозрачным металлом.

Г.Р. Гигер родился 5 февраля 1940 года, в Куре, городке в горной долине, который кажется еще меньше на фоне снежных альпийских вершин. Его отец был владельцем городской аптеки и надеялся однажды передать бразды правления сыну. Но оценки Гигера по латыни убедили его в том, что это было бы бессмысленным. Гигер утверждает, что он учился из рук вон плохо. Его интеллект был больше задействован в различных хобби.

В детстве Гигер ужасно увлекся змеями, червями, личинками и прочими ползучими гадами. Это увлечение сочеталось с развитием его художественных способностей и, конечно, стандартным для подростков интересом к сексу.

В течение долгих школьных лет я считал себя иллюстратором порнографических фантазий.

Он до сих пор сохранил свое восхищение бездонными шахтами и бесконечными коридорами, это связано с его детской одержимостью жуткой древней шахтой между зданиями, которую он видел сквозь «секретное окно» в доме. Его кошмары об этой шахте и том, что может скрываться внутри нее, породили серию вселяющих ужас рисунков.

Все, что получали владельцы галерей, пытавшихся выставлять работы Гигера, – это ежедневно заплеванные окна. Разумеется, на родине художественный талант Гигера не приняли.

Кур – невыносимая дыра для кого-то вроде меня.

После службы в армии Гигер получил степень в Школе декоративно-прикладного искусства в Цюрихе, где затем он работал промышленным дизайнером. В 1970-х годах он прославился как талантливый художник. Постеры, нарисованные им, продавались в больших количествах (однако ему за это почти ничего не платили), время от времени Гигер выставлялся, и, наконец, в 1977 году был опубликован «Некрономикон». Что и приводит нас к «Чужому».

«На самом деле, все началось в доме Сальвадора Дали», – говорит Гигер, обрадованный тем, что удивил слушателя откровением. – «У меня есть друг в Испании, который часто бывал в доме Дали, и он показал тому несколько моих работ. Вокруг Дали всегда много людей, около 30 или 40 человек. И друг все время показывал ему мои книги и каталоги, потому что ему нравятся мои работы.

Однажды Алехандро Ходоровски приехал в Испанию, чтобы попросить Дали сыграть Императора в его фильме «Дюна». Тогда Дали показал ему мои работы, Ходоровски был впечатлен и подумал, что я могу сделать что-нибудь для его фильма. Итак, они мне позвонили и пригласили в Испанию. Но я прибыл слишком поздно, к тому моменту Ходоровски уже уехал. Я встретился с Дали.

Мне всегда нужен повод, чтобы куда-то поехать. Ходоровски был таким поводом, но в итоге мне удалось познакомиться с Дали. Он оказался очень приятным человеком. Два месяца спустя я отправился в Париж, чтобы навестить друга, и там я встретился с Ходоровски, который предложил мне сотрудничество.

Я нарисовал замок Харконнен для Дюны и сделал несколько слайдов. Ходоровски поехал в Штаты, но в 1975 не было денег на научно-фантастические фильмы. Думаю, фильм должен был обойтись примерно в $20 млн. Это были большие деньги.

Дэн О’Бэннон также работал на Ходоровски. После этой неудачи он вернулся в Лос-Анджелес. Тогда и был написан сценарий «Чужого».

В августе 77-го мне позвонил О’Бэннон. Он спросил, не хочу ли я поработать с ним над фильмом «Чужой». И я согласился. Но в этот раз я решил, что нужно сразу обсудить финансовый вопрос, потому что Ходоровски мне так никогда и не заплатил. Он даже не позвонил, чтобы извиниться и сказать, что фильма не будет.

Я начал работать над «Чужим» еще до того, как Ридли Скотт появился на горизонте.

Но степень вклада Гигера в фильм и то, будет ли он продолжать работать над ним, не были определены до конца.

Когда «Некрономикон» только напечатали, у меня на руках были копии на французском языке, сшитые вручную, и я отправил первую копию Дэну О'Бэннону. И тогда же Ридли Скотт приехал в Лос-Анджелес.

На кофейном столике, который стоит между Гигером и интервьюером, лежит множество цветных фотографий пейзажей и монстров, созданных для «Чужого». Они были отобраны для готовящейся к публикации книги под названием «Чужой Гигера» от лондонского издательства “Big O Publishing”. Пока мы листаем фотографии, он рассказывает о том, как то, что на них изображено, создавалось, какие возникали проблемы в процессе и каким образом они решались.

Заброшенный корабль

В «Чужом» экипаж космического корабля получает инопланетный сигнал и находит огромный заброшенный корабль, команда которого погибла. Корабль создан в типичном для Гигера стиле, когда технологии соединяются с органикой; а самое главное: достаточно одного взгляда, чтобы понять, что это творение внеземной цивилизации.

Доволен ли художник тем, как были воплощены его двухмерные рисунки в трехмерном фильме?

В основном, да. Времени было немного, денег тоже. Слишком мало, чтобы все сделать идеально. Я перфекционист. Питер Войси спроектировал корабль, мы очень тесно с ним сотрудничали. Он был одним из немногих, кто понимал мой художественный язык. Я доволен тем, каким получился корабль.

На фотографиях более отчетливо видны удивительные детали корабля. В фильме на них нет акцента.

Да, мы снимали в темноте, чтобы более выгодно подсветить объект: так он выглядит более внушительно и устрашающе.

По словам Гигера, модель всего заброшенного объекта была «гигантской – около четырех метров. И пейзаж, на фоне которого ее снимали, занимал целую комнату, целый студийный павильон! Корабль был сделан из пластилина и полистирола на металлическом каркасе».

Вход в заброшенный корабль в точности повторял детали модели, но его построили в натуральную величину.

В фильме можно увидеть только небольшую его часть и астронавтов, поднимающихся на борт. Однако в окончательный вариант не вошла сцена, снятая с использованием маски [техника комбинированной съемки, иногда еще называется «каше» – прим. пер.], из которой становится ясно, что вход в корабль находится в изогнутой стене между двумя трубчатыми секциями.

Они не использовали эти кадры, потому что, ну, в них просто не было необходимости. Нужен был крупный план, а смысла показывать сцену с двух проекций не было.

Маски для «Чужого» (некоторые из них были созданы, но в итоге не использовались) были в деталях прорисованы Гигером и затем обработаны уже для съемок Рэем Кейплом.

Весь этот трехмерный рельеф входа в заброшенный корабль полностью реален: фактически, он слеплен из гипса и не покрашен, чтобы сохранить текстуру. Изогнутые стены – внутренние и наружные – были построены из бруса и сборных гипсовых форм. Затем добавляли финальные слои штукатурки – часто это делал сам Гигер – и уже в конце покрывали краской.

Космический жокей

Внутри заброшенного корабля находится разложившееся тело гигантского инопланетного существа, который сидит в кресле пилота на мостике корабля.

Я сам слепил его из глины. Затем он был отлит из полиэстера. Особенно тщательно я работал над головой. Сначала я ее покрасил. Чтобы создать эффект кожи, я надевал резиновые перчатки и стирал краску. Потом я накладывал еще слой. Если бы у нас было больше времени, все бы получилось еще лучше, но думаю, и так вышло неплохо.

Гигер тянется за «Некрономиконом» и открывает книгу на странице 64: «Каждый день Ридли Скотт обращался к книге. Он говорил, что хочет взглянуть на эту или вот эту картинку. Он хочет, чтобы космический жокей выглядел именно так». Изображение, которое показывает Гигер, действительно чем-то напоминает космического жокея. На этой же странице есть картинка существа, похожего на взрослого Чужого, который появляется в кульминации фильма.

Для меня все складывалось отлично. Нужно было просто скопировать свои собственные идеи, немного изменить уже продуманный дизайн.

Режиссер Ридли Скотт сам является художником. Мешало ли это или стало преимуществом?

Мне очень понравилось работать с Ридли. Если я чувствовал, что что-то не так, что что-то неправильно, он мог подсказать мне, что я должен поменять.

Отсек с яйцами

У меня не было опыта работы с большими фильмами. Мне казалось, что все можно сделать с помощью моделей и миниатюр. Но это не так. Если у вас в кадре ходят люди, нужно все строить в натуральную величину.

Пол отсека – с инопланетными яйцами, подсвеченными синим (для этого использовался импульсный лазер) – и участок изогнутой стены над ним были отстроены полностью. Также использовалась маска – для общего плана отсека. Гигер показывает эскиз, ставший основой для маски.

Вот эти формы, здесь... На что они похожи? На животы беременных женщин, не так ли?» – спрашивает Гигер. Да, похожи, но они настолько искусно вписываются в общий биомеханический дизайн, что без подсказки догадаться невозможно.

Но нам не удалось их использовать, хотя мне всегда нравился этот символ. Мы уже превысили бюджет и должны были упростить конструкцию стены. Над ней я тоже много работал со штукатуркой.

Яйцо

Главное яйцо, из которого «вылупляется» Чужой, было сконструировано на основе картин Гигера из пластмассы и…

Здесь я работаю над отливкой резиновой формы, которая была обернута с наружной стороны яйца. А та шутка, что вытекает из него, – это лизун, ну, знаешь, игрушка. А внутри еще есть настоящая плоть. Мясо.

Сцена с коконом

В сценарии (и в романе Алана Дина Фостера, написанном на основе) ближе к концу есть сцена, в которой Рипли обнаруживает две коконоподобные фигуры: оказывается, что это уже мертвый Бретт и еще живой, но умирающий Даллас. «Что мне делать? Как тебя вытащить?» – отчаянно спрашивает Рипли. Даллас отвечает: «Убей меня!» Понимая, что это единственное, что она может сделать, Рипли убивает Далласа. Этой сцены нет в театральной версии фильма.

Но на кофейном столике есть кадр из нее. При ближайшем рассмотрении становится понятно, что это не рисунок – это настоящий кадр из фильма. То есть, эту сцену на самом деле сняли?

О, да. Сняли. Я спросил Ридли, почему он не использовал ее в финальном монтаже, и он ответил, что она замедляет ритм фильма. Думаю, он прав. Тут надо было сосредоточиться на действии и не отвлекаться.

[в итоге сцена вошла в так называемую режиссерскую версию, которая вышла в 2003 году – прим. пер.]

Лицехват

Я работал промышленным дизайнером в Цюрихе, поэтому, когда мне сказали, что должен представлять из себя Чужой, я представил его в функциональном смысле. Я сконструировал лицехвата с хвостом-пружиной, чтобы он мог выпрыгивать из яйца.» На одном из набросков изображен чертик из табакерки, детская игрушка, которая иллюстрирует нужное движение. «Также у лицехвата есть конечности, чтобы удерживать голову человека. Он представляет собой довольно практичную биологическую форму.

У нас возникли сложности, поэтому большую часть времени я проводил, работая над яйцом и взрослым Чужим. Мы попросили Роджера Дикена сконструировать лицехвата и грудолома, и у него это отлично получилось. За основу он взял мои картины.

«Также я создал лицехвата. Внутри него был скелет, который можно было различить сквозь полупрозрачную кожу. Но у меня не было времени закончить его. Сейчас я думаю, что то, что получилось, выглядит отлично», – говорит Гигер и с наслаждением добавляет: «Он по-настоящему отвратительный!»

Грудолом

На долю офицера безопасности Кейна выпали две самые чудовищные агонии, когда-либо показанные в кино: лицехват с помощью кислоты прожигает дыру в его шлеме и присасывается к его голове, а затем «личиночная» форма существа вырывается из его груди, где прошел ее инкубационный период, о чем не знал никто, в том числе сам Кейн.

Вы знаете художника Фрэнсиса Бэкона? (Современный ирландский экспрессионист, также известный своими жуткими сюжетами – прим.авт.) В 1945 году он написал картину «Распятие», и на ней изображена тварь, голова которой – одновременно и ее рот. Ридли сказал, что хочет нечто подобное. Это было логично. Это существо должно было буквально прогрызть свой путь сквозь грудь человека. И зубы для него важнее всего.

Я сделал несколько вариантов грудолома. В одном из них у него были конечности, но затем мы сделали их очень маленькими. Тогда он стал выглядеть как длинный череп взрослого Чужого – длинный череп с зубами и хвостом.

Взрослый Чужой

Работавшие над фильмом называли его «большим парнем». И прозвище это было не нежное. Взрослый Чужой – как видно в фильме – огромен, грозен, мрачен и вооружен зубами. Если бы декорации были освещены больше, зрители бы увидели высокое, тонкое существо, наполовину ящерицу, наполовину человека, с вытянутым черепом в форме бивня и почти столь же длинным языком – языком, дополненным целым набором вампирских зубов. И у него нет глаз!

В первом варианте дизайна Чужого у него были большие черные глаза. Но кто-то сказал, что он слишком похож на... как это называется… Ангела Ада; всего в черном и в черных очказх. И тогда я подумал: он будет еще страшнее без глаз! Мы сделали его слепым! Поэтому, когда камера приближается, вы видите только дыры в черепе. Вот теперь это было действительно жутко. Потому что, понимаете, даже без глаз он всегда точно знает, где находятся его жертвы, и он атакует прямо, внезапно, безошибочно. Как змея.

Тогда я начал думать. У этого длинного черепа должно быть какое-то назначение. Я подумал: надо сделать так, чтобы Чужой мог высовывать язык. Конец языка даже похож на голову грудолома. Видите мышцы и сухожилия челюсти? Мы сделали их из растянутых и разрезанных презервативов.

Мы задействовали высокого темнокожего человека и сделали слепок его тела, чтобы сконструировать костюм Чужого. Мы создали детали из пластилина и даже нескольких настоящих костей – для грудной клетки. Также мы использовали трубки и другие технические штуки. Видите ли, я так работаю: он наполовину органический, наполовину технический. Чужой биомеханический.

Потом мы сделали костюм из резины для каскадера. Когда у нас появились кусочки черепа, мы отдали их Карло Рамбальди, и он создал механизм для языка. Я думаю, он отлично сработал.

Каково будущее Г.Р. Гигера? Хочет ли он поработать над другим фильмом?

Знаете, многие думают, что кино – это искусство третьего класса. Дали работал в основном в театре, в опере и балете. Да, он приложил руку к сцене сна в «Завороженном» Хичкока, но в остальном почти не имел дела с кино. Но я не разделяю это мнение в отношении кино. Кино – это наше настоящее. Мы должны изменить мышление этих старомодных людей. Я бы очень хотел сделать еще один фильм. Мне нравится «Чужой», и мне нравится моя работа в нем. В следующий раз я хотел бы еще больше вложиться в фильм.

Но мне не хочется слишком часто работать в кино. Это занимает слишком много времени. Я все-таки художник, в первую очередь. Я должен вернуться к этому.

Для кого рисует Гигер?

Мои картины, кажется, производят наиболее сильное впечатление на людей, которые, ну, в общем, сумасшедшие. На самом деле, многие разделяют мои взгляды и вкусы. Если им нравится моя работа, они достаточно креативны… или они просто сумасшедшие.

Примечание автора: Производство «Дюны» Ходоровского на основе современного, но уже ставшего классическим романа Фрэнка Герберта официально остановилось, когда права на экранизацию перекупил Дино Де Лаурентис, как сообщается, за $1 млн. Бюджет еще не определен, как и окончательный сценарий. Один из вариантов – сделать две части. Герберт работает над сценарием. [В итоге фильм снял Дэвид Линч. Премьера состоялась в 1984 году. – прим.пер.]

Оригинал интервью: журнал Starlog

Перевод Екатерины Курносовой и Александры Веселовой специально для Иноекино