Херцог и «новое немецкое кино»

Примерно в одно время с выходом на экраны первого игрового фильма Херцога «Признаки жизни», в немецком кинематографе возникло направление, ставшее известным как «новое немецкое кино». В 1969 году уже были сняты первые фильмы Фассбиндера, в том числе «Любовь холоднее смерти», «Юный Тёрлес» Шлендорфа и первые короткометражки Вендерса. Но Херцог никогда не чувствовал себя частью движения:

«Я, честно говоря, не придавал большого значения этому так называемому «новому немецкому кино», потому что начал снимать еще до Оберхаузенского манифеста. Я не принимал участия в работе над ним и даже не знал, что они вообще готовят манифест. Хоть я и представлял свои фильмы на фестивале в Оберхаузене, в эту компанию я не входил. Это просто совпадение, что я принадлежу первому послевоенному поколению немцев, многие из которых искали новых путей самовыражения в кинематографе — что было не так уж сложно, учитывая, что происходило с кино в Германии в пятидесятые. Не забывайте, к 1968-му у меня на счету уже было несколько фильмов, и я с ранней юности бывал за границей, так что представителем «нового немецкого кино» меня нельзя считать. В ключевое для «новой волны» десятилетие, в семидесятые, я снимал по всему миру. Кроме того, я считаю, что наиболее значимые ленты я снял в восьмидесятые, девяностые и уже в новом тысячелетии. И хотя далеко не все последние мои фильмы получили широкую известность, многие из них превосходят ранние картины».

Херцог познакомился с Фолькером Шлендорфом, когда он только собирался снимать «Юного Тёрлеса». Шлендорф искал других кинематографистов и хотел создать систему взаимовыручки для молодых режиссеров. С тех пор он неоднократно помогал Херцогу, который считает его самым верным товарищем среди коллег, хотя они снимают совсем разное кино.

«С Райнером Вернером Фассбиндером мы тоже общались. Как-то вечером он заявился ко мне домой, году в 68-м это было, и попросил продюсировать его фильмы. «Райнер, — сказал я, — бога ради, делай, как я. Будь независим, стань сам себе продюсером». И он меня послушал. Он был на вид настоящий крестьянин, я сразу почувствовал в нем какую-то силу, и мне это очень понравилось».

Вместе Фассбиндер и Херцог, а также еще 13 режиссеров, в числе которых Вендерс, Спилберг, Годар, появляются в документальном фильме «Комната 666». Фассбиндер умер меньше, чем через месяц после съемок. Фильм был снят во время Каннского кинофестиваля 1982 года. Вендерс поставил камеру в номере отеля Martinez и выдал избранным режиссерам список вопросов о будущем кинематографа. Каждому было выделено по одному 16-миллиметровому барабану (приблизительно 11 минут).

Херцог отказался отвечать на «такие вопросы», пока он все еще в ботинках. В отличие, например, от Пола Моррисси, он не видит угрозы для кино, его не пугают телевидение и видео, которые, по мнению многих, должны вытеснить кино. Спилберг, как всегда, отптимист.

Херцог о Баварии и Фассбиндере:

«Где на самом деле я снимал, не имеет значения. Да, я поездил по миру, но считаю, что все мои фильмы по духу не просто очень немецкие, а истинно баварские. Это совсем другая культура. Так сложилось исторически, что Бавария никогда не считала себя частью Германии. С рождения я говорил на баварском диалекте, и когда пошел в школу в Швабии, где проучился около года, и услышал, что дети говорят на другом языке, то испытал настоящий культурный шок. Надо мной потешались, передразнивали мой акцент, и в одиннадцать лет мне с большими трудами пришлось выучить Hochdeutsch. Ирландские писатели пишут по-английски, но остаются ирландцами. Я могу писать по-немецки, но я все равно баварец.

Быть баварцем — то же самое, что быть шотландцем в Соединенном Королевстве. Как и шотландцы, баварцы — большие любители выпить и подраться, а еще это очень добродушный народ, богатый на выдумки. Главный баварский выдумщик — король Людвиг II. Совершенный безумец, понастроил все эти замки — воплощение типично баварской мечтательности и любви к излишествам. Я всегда считал, что кроме меня такой фильм, как «Фицкарральдо», мог затеять только он.

Подобный безудержный разгул воображения есть в фильмах Фассбиндера, в нем есть яростное, неукротимое творческое начало. Его картины и мои — это не хлипкие идеологические концепции, которых полно в немецком кинематографе семидесятых. У многих немецких режиссеров того времени вместо нормального густого пива получалось жидкое полоскание для горла».

Мария Щербакова специально для Иноекино